«Верующий католик, но в церковь не хожу… В другой жизни я хотел бы отдать свои таланты на то, чтобы привлечь людей к религии. Совершенно ненормально, когда она является синонимом скуки» — говорит о себе в одном из интервью Жан-Кристоф Гранже, автор «Присягнувших Тьме» и ряда более нашумевших детективных бестселлеров, в том числе романа «Багровые реки» (вы наверняка смотрели его экранизацию).
Главный герой книги Матье Дюрей с малых лет мечтал стать священником и отважно сражаться со злом. Как и его лучший друг детства Люк Субейра, с которым они познакомились в католическом колледже. Приятели расстались на несколько лет, в течение которых оба побывали в разных горячих точках планеты миссионерами. Люк попал в Югославию в разгар вуковарской резни, а Матье — в Руанду, где развернулся еще более кошмарный геноцид. После пережитого Матье решил, что не имеет морального права отсиживаться в церковной прохладе и пошел бороться со злом на улицы — стал крутым легавым из парижского Отдела уголовной полиции. Где вновь повстречал Люка, избравшего, как оказалось, ту же специальность. Книга начинается с того, что Люк лежит в коме после клинической смерти при таинственных обстоятельствах, а Матье берется распутывать чрезвычайно головоломное дело, которым до инцидента занимался его друг.
Святой Августин был убежден, что дьявола не существует, ибо Творец не мог создать зло, а происходит зло от людей, лишенных света (этот термин в романе приобретает отдельное, конкретное значение). В том же убежден и Матье, но Люк, напротив, с детства одержим поисками свидетельств существования Князя Тьмы. Именно эти поиски выводят Люка — а затем и Матье — на след неуловимых и крайне опасных дьяволопоклонников, творящих бесчеловечные ритуальные убийства в разных уголках Европы. И с каждым витком расследования, с каждой новой невероятно жуткой уликой Матье все труднее продолжать верить в то, что потустороннее Зло — не метафора мудрых богословов, а реальная, воплощенная сила.
«Присягнувшие Тьме» просто обязаны когда-нибудь экранизировать в виде сериала: при удачном воплощении эта история точно привлечет аудиторию «Настоящего детектива» и «Охотника за разумом».
Как ни странно, автору не очень удался главный герой — его порой чересчур сентиментальные рассуждения не шибко вяжутся с лихими действиями, а любовные сцены написаны провально от слова совсем (ну серьезно, будто пишет девственник, обчитавшийся женских романов). Зато остальные персонажи! Порочные до мозга костей, враждующие отделами полицейские и сверхчеловеческого уровня компетенции спецы-ассистенты протагониста. Киллеры из сатанинской секты в эсэсовских кожаных плащах и одержимые Тьмой дети, повстречавшие однажды дьявола лично. Монашка, укрывающая от следствия немыслимо богохульные улики. Вархаммеровской эпичности польский воин-нунций, возглавляющий секретный инквизиторский орден. Торговец экзотическим растительным наркотиком, который способен отправлять в путешествия в загробный мир. Африканская ведьма, оберегающая чернокожих проституток от злых сил.
Градус жестокости отдельных сцен местами просто-таки гор-грайндовый.
Причем, как жестокости вымышленной (например, детали ритуальных убийств и сцена схватки в подпольной лаборатории ученого-маньяка, не уступающая финалу «Феномены» Ардженто), так и имевшей место в мировой истории (воспоминания Матье о миссии в Руанде). Сюжетный клубок запутан туго — ложные следы на каждом шагу, вплоть до самого финала. Весьма эффектного финала.
Это единственный роман Гранже, который я читал, и он, как оказалось, является вторым в «трилогии о Зле», написанной автором в середине нулевых (первая часть — «Черная линия», заключительная — «Лес мертвецов»). Крайне заинтригован и, повторюсь, буду ждать сериал. Не «осериалить» данный сюжет было бы просто глупо.
«И вдруг пальцами я ощутил линию. Длинный надрез, неровный, зигзагообразный. Я оборвал траву вокруг, чтобы она не загораживала свет фонарика. Сердце замерло. На коре отчетливо виднелась надпись, вырезанная ножом:
Я ЗАЩИЩАЮ ЛИШЕННЫХ СВЕТА
Это и есть подпись дьявола? За пятнадцать лет изучения богословия я ни разу не слышал такого термина. Я заметил еще кое-что. Буквы, вырезанные на коре, были неровными. Я узнал почерк. Так же была написана светящаяся надпись в исповедальне. “Я ЖДАЛ ТЕБЯ”».
