Бездомные в Советском Союзе, конечно, были, но их существование упорно пытались превратить в миф. Каким образом можно скрыть десятки и сотни тысяч человек, что скитаются по улицам в поисках еды и ночлега? В этом и был парадокс: скрыть невозможно, а вот назвать по-другому — да.
Как Сталин отменил бедность
В самые первые годы после революции действительно считалось, что все нищие и бездомные люди со временем исчезнут как пережиток старого режима — как только Советы построят социальное государство. Изначально по ним даже велась статистика. Перепись 1926 года зафиксировала 133 тысячи человек, занимающихся нищенством. Те, кто попрошайничал, как правило оказывались и бездомными.
Регистрация бездомных детей в дежурной комнате школы сотрудницей Московского отдела народного образования.
Новая власть предпринимала шаги по борьбе с бедностью: назначала минимальные пенсии для некоторых категорий людей (настолько маленькие, что они не покрывали прожиточный минимум), помогала найти работу. При этом целые группы граждан, вроде бывших привилегированных слоев Российской империи, не могли воспользоваться этой помощью.
Очевидно, что борьба с нищетой оказалась не такой стремительной и эффективной. Годы шла, идеологическая машина уже вовсю тиражировала мысль, что времена всеобщего счастья стоят на пороге. Что оставалось делать с нерешенной проблемой? Назвать ее пороком!
Бездомные москвичи в 1991 году.
Во-первых, в 1930-х резко прекратились все исследования в отношении нищих, а само явление перевели в разряд личного, и очень порочного выбора человека — наравне с алкоголизмом или проституцией.
Во-вторых, была принята Конституция СССР, в которой объявили, что в Советском Союзе построены основы социалистического общества. На VIII Всесоюзном съезде Советов Иосиф Сталин провозгласил:
Срок за отсутствие работы и дома
С тех пор борьба с бездомными перешла в иную плоскость — репрессивную. Нищих и бродяг стали отлавливать и выселять за пределы крупных городов. Подобная практика существовала еще в царской России, где определенным категориям людей запрещали проживать в Москве и Санкт-Петербурге.
Но по-настоящему эту идею развили большевики и назвали это «выселением за 101-й километр». Как правило, это практиковалось перед большими мероприятиями (вроде 800-летия Москвы в 1947-м или Олимпиады в 1980-м).
За то, что ты остался без крыши над головой, ты в любой момент мог сесть в тюрьму.
Для обычных дней существовала иная процедура. Милиционеры забирали нищего с улицы и должны были выяснить, есть у него родственники или нет, проживает он в Москве или нет. Если родственников не находили, но человек был трудоспособным — его передавали органам соцобеспечения, которые должны были заниматься его трудоустройствам. Нетрудоспособных же передавали в инвалидный дом. Такой была схема действий на бумаге.
В реальности же она абсолютно не работала. По словам Зубковой, с трудоустройством были большие проблемы, а инвалидных домов катастрофически не хватало. Вместо них бездомных порой устраивали в интернаты для психохроников. Придумать диагноз проблем не составляло, а вот выйти оттуда было сложно.
А еще всех этих людей нужно было где-то держать до выяснения обстоятельств. И тогда в 1946 году создали приемники-распределители — с жуткой антисанитарией и нечеловеческими условиями. Впрочем, долго они не просуществовали.
Из-за нехватки мест бездомных порой устраивали в интернаты для психохроников.
В 1951-м вышел указ «о мерах борьбы с антиобщественными, паразитическими элементами», согласно которому бездомных следовало направлять на спецпоселение в отдаленные районы Советского Союза на 5 лет. Иными словами, это была ссылка.
Но через 10 лет стало еще хуже — Советы начали уголовно преследовать людей за «тунеядство» (отсутствие официальной работы), и жертвами этой компании становились не только бездомные, но и все, кто имел неофициальный доход. За отсутствие крыши над головой ты в любой момент мог сесть в тюрьму — на срок до двух лет.
Позднесоветский хаос
В итоге увидеть бездомных в метро или на улице стало практически невозможно. С 1960-х годов им приходилось прятаться по подвалам, на чердаках, узлах теплотрасс и в заброшенных бомбоубежищах, не рассчитывая на чью-то помощь.
Бездомный возле Киевского вокзала в 1989 году.
Справедливости ради, социальная политика СССР тоже не остановилась в развитии на уровне 1930-х годов. Бедность как табуированную тему, о которой никогда не писали газеты, заменили эвфемизмом: «недостаточное материальное обеспечение». С ним боролись. Например, в Конституции 1977 года прописали право советского гражданина на жилье.
Но это право, согласно опять же Конституции, обеспечивалось параллельно с развитием государственного и общественного жилищного фонда. И этот фонд оказался неспособен обеспечить жильем все 250 миллионов советских граждан, число которых росло и к развалу Союза насчитывало 290 миллионов.
Ситуация заметно усугубилась в конце 1980-х, когда в стране на фоне острого дефицита еды и бытовых товаров ввели карточную систему. Талоны выдавали в жилищных конторах и, чтобы их получить, обязательно нужно было иметь прописку. Люди без прописки ничего не могли купить в условиях талонной системы.
На улице он оказался в 22 года: несколько лет Соколов провел на Украине, а когда вернулся в родной Санкт-Петербург, обнаружил, что родственники выписали его из квартиры.
И даже в позднесоветский период официально наличие бездомных власти признавать не хотели. Анатолий Собчак, ставший мэром Санкт-Петербурга в 1991 году, заявлял, что в городе вовсе нет бездомных и что их выдумали журналисты. То же самое периодически говорил тогдашний мэр Москвы Юрий Лужков. При этом статья за бродяжничество исчезла из уголовного кодекса тоже только в 1991 году, с развалом СССР.
